Уверен, что многие из вас уже догадались, что речь в этом выпуске пойдет о перестроечно-чернушной драме «Меня зовут Арлекино», которая вышла в 1988 году и снималась в городе Гродно. Как ни странно, эта кинолента была названа «одним из лучших фильмом 1988 года» по версии читателей журнала «Советский экран» и заняла 4 место в списке претендентов (первое место присудили драме «Холодное лето пятьдесят третьего…»).
Как вы, скорее всего помните, фильм «Меня зовут Арлекино» повествует о событиях середины 80-х, когда в нашей стране молодые люди (особенно с окраин) стали сбиваться в банды, одним из «развлечений» которых были драки с представителями различных субкультур (металлистов, «фаш*стов», неформалов).
Честно говоря, в то время, когда происходили события в фильме, я только пошел в школу, но до сих пор помню разговоры старших товарищей о драках район на район, смысл которых я совершенно не понимал. А когда наступили 90-е, все стало совсем по-другому, вся эта бандитская романтика отошла на второй план, особо зарвавшихся ровесников, желавших быстро разбогатеть, похоронили в закрытых гробах.
Я все это к тому, что происходящее в фильме «Меня зовут Арлекино» показывает лишь небольшой кусочек истории СССР, менявшейся буквально на глазах. Вчерашние мальчишки, для которых драки с «мажорами» был лишь способ доказать окружающим и сами себе свое превосходство над ними, буквально через несколько лет становились рэкетирами и уже настоящими бандитами.
И вот что удивительно, когда смотришь этот фильм сейчас, то видишь лишь довольно слабый сюжет, дебют молодого Олега Фомина (обладавшего на тот момент вторым разрядом по боксу), да Светлану Копылову, позже переметнувшуюся в православные певицы. Кстати, после выхода кинокартины на большие экраны, только в Советском Союзе ее посмотрело почти 42 млн. зрителей, и я уверен, что многие тогда оценили фильм по достоинству.
Забавно то, что художественный фильм «Меня зовут Арлекино» стал самым кассовым белорусским фильмом за всю историю кинематографа этой страны, но при этом еще и запрещен к распространению в Республике Беларусь как «очерняющий советское прошлое».