«Противостояние» Семена Арановича, появившееся на советском телевидении в 1985 году, моментально вошло в число лучших отечественных телесериалов. Это не народный хит, как «Место встречи изменить нельзя» или «Семнадцать мгновений весны», но сокровенный шедевр. Тягучий, переполненный бытовыми деталями триллер, единственный советский опыт фильма про серийного убийцу. Дуэт Олега Басилашвили и Андрея Болтнева, которые даже толком не встречались в кадре, стал знаковым для застойного кино, смотреть «Противостояние» Арановича интересно и сегодня, несмотря на плачевное качество пленки, использовавшейся для телекино в те годы. Ремейк фильма с таким статусом выглядел делом если не гиблым, то уж во всяком случае чрезвычайно смелым, если не сказать наглым. Однако именно такие отчаянные проекты исторически привлекают Константина Эрнста, который в новом «Противостоянии» значится не только продюсером, но и автором идеи.
Впрочем, «Противостояние» 2024 года формально не ремейк, а новая экранизация исходного романа Юлиана Семенова — финала его трилогии о полковнике МВД Костенко. До Басилашвили его играл Василий Лановой — в «Петровке, 38» и «Огарева, 6». Владимир Вдовиченков в этой роли ближе именно к версии Ланового — умный и вежливый милиционер, а не интеллигент Басилашвили, в котором с каждой следующей серией мерещился сотрудник не милиции, а тайной полиции, роль которой в СССР исполнял КГБ.
Без диалога с сериалом Арановича Эрнст и режиссер Тимур Алпатов, разумеется, обойтись не могли. Смурному, засыпанному грязным снегом Нардыму 1985-го противопоставлен солнечный Магадан, раскрашенный по образцу фильма «Высоцкий. Спасибо, что живой». В этом есть логика — действие обеих картин разворачивается в 1979 году. Обилие зелени и яркость цветов столицы Колымского края гармонирует с прочими местами действия — летними Москвой, Смоленском, Адлером и Сухуми. Темнеет цветовая гамма лишь во флешбэках о становлении Кротова, в которых действие ненадолго переносится в Берлин и Бреслау (современный польский Вроцлав).
Кротов в исполнении Алексея Гуськова, несомненно, главная удача нового сериала. В карьере актера в последние годы вообще наблюдается ренессанс («Золотое дно», «Мастер и Маргарита»), и роль в «Противостоянии» даже на этом фоне — из лучших. Гуськов играет Кротова совсем не так, как Болтнев, но оттого не менее выразительно и пугающе. Отдельно отметим то, как замечательно он перенял мимику Александра Аверина — актера, играющего Кротова в юности. То, насколько цельным получился этот антигерой в перспективе почти четырех десятилетий — отдельный хоррор, пугающий без всяких спецэффектов.
Известно, что советское «Противостояние» было сокращено цензурой на две серии, которые Аранович посвятил историям Кротова и других перебежчиков, рассказанным при помощи кадров кинохроники. Новое «Противостояние», напротив, хочется сократить на две (а лучше на три) серии — увы, но то, что авторы на сей раз добавили от себя, не выдерживает критики. Это касается и романтической линии Костенко, и неуместно водевильного финала с появлением самого Юлиана Семенова в качестве (буквально) свадебного генерала.
Тем не менее даже испорченный финал сериала не отменяет того, что попытка нового осмысления текста Семенова имела все шансы на успех. Уместны здесь и новые акценты, и некоторые радикальные кастинговые решения, и даже слегка комиксовая эстетика кадра. Хочется только надеяться, что когда руки Первого канала дойдут до «Семнадцати мгновений весны», создатели все же обойдутся без романтических линий для Штирлица, радистки Кэт и пастора Шлага.