Они абсолютно разные. У Кобзона своя публика, свои песни, свой репертуар. Публика Высоцкого совсем другая. Потому что и он другой. Отличается песнями, манерой исполнения, подачей.
В жизни их нельзя было назвать большими друзьями. Но они были в очень хороших отношениях.
Иосиф Кобзон был хорошо знаком и с третьей женой барда — Мариной Влади. После смерти Владимира Высоцкого необдуманность поступка Марины навсегда оттолкнула Иосифа Кобзона от нее. До конца своей жизни он ни разу не снизошел до разговора с ней.
Владимир Высоцкий общался и бывал у Кобзона в гостях еще в тот период, когда он был женат на Людмиле Гурченко.
Однажды Иосиф Кобзон помог Владимиру и Марине в Сочи. Они встретились в самый сезон отпусков и найти свободные номера не было ни малейшей возможности. Супругам нужно было переночевать всего одну ночь. Кобзон предложил им свой номер, а сам с радостью перебрался к своей невесте Нелли на ночь.
Нелли и Иосиф Кобзон. Владимир Высоцкий и Марина Влади
Было и такое. Высоцкий приходил к Кобзону в гости и пел свои песни. Как вспоминал Иосиф Давыдович, пару раз он звонил ему ночью. И разбудив просто просил выслушать его.
Он ни разу ему не отказал, потому что по голосу Высоцкого было понятно, что он неважно себя чувствует. Кобзон был тактичным и воспитанным человеком. Не перебивая давал возможность Высоцкому выговориться.
После смерти Владимира Высоцкого Марина Влади написала книгу “Владимир, или Прерванный полет”. В своей книге она не совсем корректно отзывается о Кобзоне. Речь идет об организации похорон Высоцкого. По её словам, Иосиф Кобзон приехал к директору Ваганьковского кладбища, достал из кармана такое количество денег, которое она никогда не видела в жизни, и решил проблему.
В одном из интервью Иосиф Давыдович был очень категоричен на этот счет, заявив что в этой книге она лжет. По этому поводу у них случился серьезный конфликт.
Он считал её типичной западной женщиной, которая для достижения своей цели пойдет на все.
— Марина, зачем ты оболгала и себя и меня? Тебя ведь не было на кладбище. Ты на кладбище пришла когда мы уже хоронили Володю. Зачем ты все лжешь?
— Старик. Ты понимаешь? Ну иначе книгу покупать не будут. Нужна какая-то приманка. Пойми!
— Нужна приманка? Ну так ты напиши, с кем ты спала. Это тоже будет приманка. Зачем же ты обо мне пишешь гадости?
(Из интервью Иосифа Кобзона 1997 года)
Иосиф Кобзон вспоминает Владимира Высоцкого
Владимир Высоцкий скончался 25 июля в 4 часа 10 минут утра.
В 8 часов утра Кобзону позвонил Всеволод Абдулов и попросил помочь с организацией похорон. Через полчаса Иосиф Кобзон уже был на Ваганьковском кладбище. (Они жили неподалеку)
Там он застал отца Владимира — Семена Владимировича Высоцкого и заместителя директора театра на Таганке.
Отец настаивал на том, чтобы сына похоронили на “Аллее поэтов”, там, где похоронен Есенин.
Все пошли смотреть это место. А там было довольно плотное захоронение и ни единого свободного клочка земли.
Иосиф Давыдович объяснил отцу, что на похороны придут тысячи и тысячи людей, толпа просто-напросто снесет и разрушит это место. Отец ни в какую не хотел уступать: “Нет, только здесь, рядом с Есениным”.
Кобзон терпеливо продолжал объяснять отцу: “Семен Владимирович. За могилой никто не сможет следить и ухаживать. Памятник будет находиться далеко и любая гадость может измываться над могилой в любое время. Аллея неохраняемая и находится далеко от входа”.
Семен Владимирович Высоцкий с большим уважением относился к Иосифу Кобзону и к его разумным словам прислушался.
Они пошли на другое место, где сейчас находится могила Владимира Высоцкого. Именно Кобзон указал на это место. Прямо у входа на кладбище и около церкви. Когда он предложил директору кладбища: “Давай похороним здесь. Перед церковью”, — директор ответил: “Если похороним здесь, меня уволят”.
На что Кобзон заявил, что если его уволят, он обеспечит его работой ничуть не хуже чем этой. И полез в карман, как будто за деньгами. Но он ничего не достал, вернее не успел. Директор кладбища схватил Кобзона за руку и сказал: “Да как Вам не стыдно, Высоцкого я люблю не меньше, чем Вы”.
Именно этот эпизод в книге описывается так, как будто он достал «такое количество денег, какое она никогда в жизни не видела». Хотя в этот момент её даже близко не было. В книге же она развила свою фантазию и свое видение ситуации.
Директор кладбища попросил привезти разрешение на захоронение. Кобзон поехал к Коломину Сергею Михайловичу в Моссовет.
Коломин был хорошим человеком. Он дал разрешение на том участке, который предложил Кобзон.
Кобзон и ему честно объяснил, что после похорон будет большой скандал, что будет миллионная толпа, которая растопчет кладбище. Люди могут лишиться постов. Подумав, Коломин предложил другое кладбище, но Кобзон смог уговорить его и настоять на своем.
Иосиф Кобзон считал, что Марина Влади совершила преступление, выпустив эту книгу.
— Никому не интересно, каким был Высоцкий в постели и на кухне в нетрезвом состоянии. Описать его так низко, так подло. Что он был пьяницей, что он был человеком, употребляющим запрещенные вещества. Какое она имела право так дискредитировать нашего кумира. Это наше. Я не хочу видеть его таким. Зачем она вмешалась в наше представление? Ведь никто из нас не знает причину, почему он пил.
— Все, что пишет в книге Марина Влади — ложь и провокация.
С каким уважением и восхищением Иосиф Кобзон относился к Высоцкому, таким отношением платил ему Высоцкий при жизни.
Когда у Кобзона родился первенец Андрей, он приехал в роддом, узнав новость через друзей. Хотя его Кобзон не приглашал. Поздравил, подержал Андрея на руках.
У них было очень много общих знакомых. Но они были в разных кругах. У Высоцкого — Мессерер, Ахмадуллина, Туманов, Евтушенко. А Рождественский — круг Кобзона.
После похорон отношения Влади и Кобзона только ухудшились.
Вместо памятника она хотела поставить каменную глыбу без никаких надписей. А когда с Урала привезли глыбу, выяснилось, что она уже не хочет глыбу, а хочет метеорит. На предложение “вписать” метеорит в глыбу она отказалась.
Памятник Владимиру Высоцкому на Ваганьковском кладбище
Из-за этих споров могила Высоцкого простояла без памятника целых три года.
В результате опять по инициативе Иосифа Кобзона объявили конкурс на лучшую скульптуру.
Марине предложили внести свою лепту и добавить в композицию метеорит. Если он у нее есть, раз она так много о нем говорит. Метеорита у Влади не было и быть не могло. Он существовал только в Академии наук, где не думали устанавливать его в могилу.
На открытие памятника Марина Влади не приехала. По мнению Иосифа Кобзона она повела себя недостойно памяти Владимира Высоцкого. Больше никогда при жизни он с ней не общался и нисколько об этом не жалел.