Актер отомстить может как простым, так и «заковыристым» образом.
Простым – это как Лолита Милявская, опубликовавшая переписку своего экс-супруга с его девушкой. Оно ясно, что певица была обижена: он «крутил», будучи женатым на ней самой. Однако мы не знаем всю подноготную истории.
«Заковыристым» – это как актеры, которые могут выкинуть коленце прямо во время съемок. Вот такие случаи мы с вами и рассмотрим. Причем мы не будем опускаться до уровня сплетен (закрыв этот вопрос кратким упоминанием Лолиты). Мы с вами рассмотрим курьезные случаи сугубо психолого-социологически, как своего рода картинки из мира кино (а не из мира семей актеров).
1. Анжелина Джоли – актриса известная. На нее равнялись, к ней прислушивались. Да что там – перед ней преклонялись не только зрители, но и создатели фильмов.
Дошло дело до Тимура Бекмамбетова, который в Голливуде снимал картину «Особо опасен».
Голливудская звезда, ознакомившись со сценарием, заявила, что снимется у этого не слишком ей знакомого режиссера, но лишь с условием: ее героиня в финале должна красиво и максимально эффектно умереть. А всё – потому, чтоб не сниматься в продолжениях. Этакая предусмотрительность звезды. Так сказать, благосклонность на один раз.
Причем дело было нешуточное. Ведь режиссеру пришлось переосмыслять всю концепцию, а сценаристам – срочно переписывать сценарий.
Впрочем, сам фильм это не ухудшило – скорее, даже наоборот: драматичность сделала его острее.
2. Порой достается не только режиссерам, но вместе с ними и другим участникам съемочного процесса или театральных постановок, если речь – о сцене.
Показательная и курьезная история случилась в свое время с известным художником Константином Коровиным. Точнее, на тот момент он еще не был известен и всё больше работал как театральный костюмер.
И вот однажды ему предложили создать декорации для сцены и костюмы для актеров к балету «Дон Кихот».
Художник потрудился на славу, зрители были в восторге. И фон действия, и сами действующие лица получились яркие, интересные, нестандартные, с изюминкой.
Только вот актеры ворчали. Для них костюмы были неудобны. Ведь они участвовали не в драматическом спектакле, а в балете. И костюмы должны были быть максимально удобными и легкими. А то, что придумал Коровин, затрудняло им движения в танце.
И тогда актеры начали возмущаться, а потом портить, рвать костюмы. Об этом с горечью писал в мемуарах сам художник.
Режиссер же был неумолим: никаких изменений, ведь сборы со спектаклей просто зашкаливали, в том числе это было заслугой художника-оформителя.
Дошло до того, что актеры стали мстить и художнику, и режиссеру: они в краски Коровина… подмешивали соль, чем надолго удлиняли их высыхание.
Константин Алексеевич поначалу был удивлен – не то слово. А потом догадался. И даже придумал выход, о котором можно прочесть в тех его воспоминаниях: «Я купил себе револьвер и большую кобуру и писал декорации с револьвером на поясе. К удивлению, это произвело впечатление».
Занятно, что после этого, казалось бы, поверхностного жеста (ну, не стал бы художник стрелять в кого-то на самом деле) актеры, тем не менее, прекратили свои выходки а-ля «пересоли суп соседу по коммуналке». Как говорится, смех и грех…
3. Еще одна пикантная ситуация в театре произошла с Николаем Караченцовым и Марком Захаровым. Эта история в «Ленкоме» имела, так сказать, несколько серий.
Поначалу сам Караченцов подшучивал над своими коллегами. Будучи человеком веселым и темпераментным, он постоянно во время спектаклей говорил или делал что-то не по сценарию.
Тогда режиссер с актерами как-то договорились на коллективное алаверды. Во время сцены, где герой Караченцова должен был воплотиться в умершего, лежащего со свечой в руках, ему подсунули… настоящую зажженную свечу вместо бутафорской.
Актер не остался в долгу и в момент, когда свеча догорела и обожгла ему руки (а там был небольшой огрызок, которого на всю сцену не хватило), он встал с ложа и отомстил сразу всем – и режиссеру, и актерам, и зрителям: громко, на весь зал высказал, что он сделает с коллегами после того, как закончит играть в этой сцене. Свою тираду он завершил словами: «Простите, вырвалось!»
Вы можете представить этакий поворот сюжета?
Сказать, что зрители, увидевшие столь эмоционально «воскресшего» героя, удивились, – это не сказать ничего. Весь зал был просто ошеломлен и шокирован. А вместе с залом стояли в полном «нокдауне» шутники за кулисами.
Однако, когда первое недоумение прошло, публика поняла комизм ситуации, начала смеяться и хлопать, причем практически в формате съездов КПСС – «долгие, непрекращающиеся аплодисменты, переходящие в овации».
4. Еще один любитель пошутить был Андрей Миронов. В 1965 г. Марлен Хуциев пригласил его на съемки кино СССР «Июльский дождь». Картина подразумевалась весьма вдумчивая и даже философская, знаковая и эпохальная.
А Миронову, видимо, показалось, что сюжет слегка пафосный. И он решил разрядить обстановку.
Собственно, роль у него была совсем уж эпизодическая – он должен был сказать всего одну фразу: «И потом, мне нужна женщина, которая бы меня понимала…» Но этот любитель розыгрышей умудрился и с этой одной фразой сбить торжественность ситуации – он ее немножечко укоротил, сказав: «И потом, мне нужна женщина!..»
Любители советского кино прекрасно помнят, с какими непередаваемыми интонациями мог говорить этот актер. Он даже эти пять коротеньких слов умудрился сказать так невероятно комично, сведя высокий смысл к пикантной двусмысленности, что со смеху покатилась вся съемочная группа.
Правда вот, самого Миронова потом в фильме решили не снимать. Режиссер то ли счел его шутку неуместной, то ли разгадал «месть» актера за излишний пафос и обиделся…
5. Комическая троица ВиНиМор в комедиях Леонида Гайдая стала одной из самых искрометных в истории мирового кино, а уж в истории кино СССР – и тем более. Но, как бы печально ни звучало, игравшие столь веселую компашку друзей актеры не всегда были довольны.
Так, Георгий Вицин и Евгений Моргунов обижались, что режиссер более смешные шутки давал своему любимчику Юрию Никулину, да и показывал его больше, чем их.
Никулин действительно был любимым у Гайдая. Во многом они имели близкий психологический типаж. Да и характер у нашего замечательного клоуна был более покладистым, чем у остальных.
Но если Вицин с этим смирился и вообще вел себя всегда вежливо, то Моргунов порой обижался весьма громко.
Однажды, когда Гайдая снимал какую-то сцену в павильоне, Моргунов привел своих знакомых девушек, усадил их на скамеечках у стенки павильона и стал громко комментировать съемки. Он даже выкрикнул на весь павильон нечто вроде «тоже мне – Феллини нашелся».
Гайдай смолчал. Но ситуация вышла не очень приятная. Впрочем, не будем осуждать актера.
6. Голливудский актер Эдвард Нортон всегда был, если можно так выразиться, звездой 2-го плана. Но когда он снимался в роли в «Американской истории Икс», впоследствии ставшей звездной (даже чуть ли не в большей степени, чем его главная роль в «Бойцовском клубе»), он режиссера буквально изводил.
За что он мстил Тони Кэю? Сложно сказать. Видимо, за то, что тот «позволял» себе диктовать условия. То бишь делал то, что обычно и делают режиссеры. Нортону же хотелось самому обыграть сюжет перед камерой. По сути, он режиссера видел лишь как приложение к собственному творческому процессу.
Как результат – Нортон постоянно вмешивался, тормозил съемки и портил настроение всей съемочной группе.
Дело дошло… даже докатилось до того, что Кэй попросил главу киностудии вмешаться в ситуацию, поскольку работать было просто невозможно. Однако глава… порекомендовал не останавливать творческое самовыражение актера. По большому счету режиссеру указали на его место.
После этого Кэй фильм доснял, но свою фамилию из титров удалил. Согласитесь: так себе ситуация, когда важное дело своей жизни ты даже «подписать» своим именем не можешь.
Впрочем, фильм был воспринят публикой и критикой на ура. Его даже включили в рейтинги:
«500 величайших фильмов всех времен» – на 311-ю позицию;
«250 лучших фильмов» – на 40-е место.
Но больше всех славы досталось Нортону: он был номинирован на несколько премий, в том числе получил «Оскар» за лучшую главную роль.
7. А вот случайная месть Анатолия Папанова тому же Гайдаю получилась гораздо смешнее, тоньше и даже пикантнее. Дело было во время съемок известной советской комедии «Бриллиантовая рука».
Вы, конечно же, помните комичную сценку, когда Семен Семеныч с Гешей ловили рыбу, а Лелик им ее обеспечивал. Мол, «клев будет, это я беру на себя! Клевать будет так, что клиент позабудет обо всем на свете!»
Так вот, когда Геша опять попал в лапы своей неудачливой планиде, он стремительно уплыл на крючке, попал на необитаемый островок и там со страху и в панике, стащив с крючка единственное одеяние Лелика (которое он подцепил на крючок), звал на помощь.
Реакцию Лелика вы помните – он от души крикнул «идиoт!» и сплюнул с отчаяния.
Так вот эта реакция вообще-то была обращена не к Геше по сценарию, а… к режиссеру по зову души актера. Оказывается, Папанов во время съемок так замерз в холодной воде, что в какой-то момент вот таким образом прокомментировал затянувшиеся съемки. Оператор же продолжал снимать.
Есть и другая версия: что Папанов это слово адресовал не Гайдаю, а кому-то из его помощников.
Впрочем, Леонид Иович не только прекрасно всё понял и не обиделся, но даже включил эту эмоциональную реакцию Лелика в ленту. В результате чего комедия Гайдая обогатилась еще одной шикарной шуткой.