…Холодный январь военного 1942-го года… Калинский фронт. Безусый восемнадцатилетний командир пулеметного отделения Юра Пушкин, ушедший на войну добровольцем, мужественно идет в атаку… Но его руки и ноги пронзают вражеские пули да осколки.
Кровь, снег, сутки на морозе, госпиталь… Спасти парню конечности уже не удается. Вместо наркоза — лишь стакан спирта, о который Юра от боли ломает зубы.
Наш герой даже пел в хоре дома Инвалидов войны, где женился на местной девушке Кате:
«Гаишники в шоке были, кто за рулем…»
У них родились двое чудных деток: сын Олег и дочь Алла. А супруга Екатерина Ильинична совершала каждодневный подвиг: ухаживала за детьми и стала главной жизненной опорой мужа.
Любовь добавила нашему герою крыльев. Юра получил юридическое образование. Даже научился держать в культе шариковую ручку, выводя записи каллиграфическим почерком. И, беспрецедентный случай в мировой практике, стал судьей. Единственным, без рук и ног.
— Мы ничего странного в отце не видели, — вспоминала дочь Алла. — У кого какой папа, а у нас вот такой. Единственное, видя какие толстенные тома уголовных дел он домой таскает, я себе сама еще в детстве сказала: в жизни юристом не стану.
Причем назначение судьей Юрий по стечению обстоятельств получил в Калинин — тот самый город, подле которого некогда пролилась его кровь. При этом, поначалу в нем сомневались — инвалид в мантии, а он посрамит ли он всю советскую судебную систему? У нас, что нормальных юристов в стране не осталось?
Однако судья оказался настолько профессиональным, что не считаться с ним нельзя было. Тем более, что он работал без устали. А сам не просто писал или зажигал спички. Но и сам выделенный как инвалиду государством «Москвич» водил — с позволения сказать, руками… Доезжал с семьей до Черного моря и обратно.
— Когда на море ехал, гаишники в шоке оставались, кто за рулем. В воде по полтора часа плавал — ощущал там среди стихии волн себя полностью свободным. Обожал петь под аккордеон на всех творческих вечерах. У окон нашей квартиры постоянно стояли ходоки по разного рода юридическим вопросам, — вспоминала дочь. — А надавить на него нельзя было никак — ни купить ни запугать. Ибо папа, прошедший фронт, да еще таким оттуда вернувшийся, считал: терять ему совершенно нечего.
Беспристрастный служитель Фемиды
Юрий Пушкин судил по справедливости, тщательно вникая в любую мелочь дела. Вплоть до проведения личного расследования, если требовалось. А самым его громким делом стало расследование убийства Хайнца Эшриха, приехавшего в 1961-м в СССР офицера армии ГДР.
Другим тяжелейшим делом в карьере необычного судьи стало расследование о хищении в обществе слепых. Незрячих обвиняли в хищении фантастических по тем временам 300 тысяч рублей. Но Пушкин и тут докопался до истины — виновны вышестоящие «нормальные» чиновники, что обманывали слепых, хитростью заставляя их подписывать подложные документы. Все виновные получили сроки от 5 до 15 лет.
А однажды Пушкин напрямую пошел против всей правовой системы. Не стал наказывать высшей мерой женщину, что расправилась с женой своего любовника. Хотя ему напрямую сверху да снизу не раз указывали: самосуд в СССР нужно карать как можно строже. Особенно «подлых, развратных женщин». Только ВМ. Иначе горько пожалеешь. Но Юрий вынес однозначный вердикт:
Судья как потерпевший
…А потом случилось то, что сломило человека, которого не сломила даже инвалидность. Его сына Олега на танцплощадке ударил ножом в сердце пьяный бандит, рецидивист Виктор Григорьев. Просто так — не понравилась музыка, которую заказал парень. Даже не зная, что тот — сын самого Юрия Пушкина.
Строгий судья тогда впервые оказался в роли потерпевшего. Бандита приговорили к ВМ. Но сына это уже не вернуло.
Такой вот яркий пример нечеловеческой воли обычного советского русского человека. Пример, что ни в одну схему не впишешь. Что может быть сильнее любых обстоятельств… Кроме потери близкого человека.