Во время сталинских репрессий под каток могли попасть люди всех профессий, но некоторые смогли выжить в условиях лагерей по несколько раз.
Лев Александрович Зильбер был ученым от Бога. Этот талантливый иммунолог и вирусолог сделал для отечественной науки больше, чем многие исследователи той эпохи. Но статья о другом, она про уникальный случай, который произошел с этим человеком.
Будущий ученый родился в 1894 году в городе Пскове. Его отец занимал должность капельмейстера в 96-м пехотном Омском полку. Всего в семье было шесть детей – две сестры и четыре брата. Все они стали достаточно известными в Советском Союзе людьми, хотя и под разными фамилиями. Его родные браться – это войсковой врач Давид Зильбер, дирижер и композитор Александр Ручьев и знаменитый в советское время литератор Вениамин Каверин, тот самый, который написал роман «Два капитана».
Лев Александрович в 1912 году закончил гимназию в Пскове. Прилежание в учебе юноши было вознаграждено серебряной медалью. Будущий ученый поступил в Петербургский университет. Сначала на факультет физики и математики. Но затем он решил посвятить себя медицине, переведясь в Московский факультет.
В 1921 году Лев Александрович начал научную деятельность, поступив на работу в институт микробиологии.
Странная награда за победу над чумой
Нормально проработать удалось недолго. В 1930-м он смог обуздать чуму, вспыхнувшую в Нагорном Карабахе, а награда в кавычках последовала уже на следующий год. Ученого схватили, обвинив в попытках распространения среди жителей Азербайджана той самой чумы, с которой он боролся.
После месяца допросов его освободили, помощь пришла со стороны его родного брата, писателя Вениамина Каверина. Литератор смог договориться с Максом Горьким, и тот использовал свой авторитет, чтобы Льва освободили.
Лев Зильбер продолжил свои изыскания. Ученый смог добиться открытия центральной вирусологической лаборатории в системе Наркомздрава. Работая в ней, он выяснил природу заболевания от укуса энцефалитного клеща, нашел способы борьбы с ним. И это лишь малая часть проделанной работы.
Пока ученый находился в экспедиции на Дальнем Востоке, его не трогали. Но по возвращении в Москву его вновь арестовывают опять. Обвинение следует незамедлительно – оказывается, он собирался при помощи центрального водопровода столицы распространить энцефалит среди горожан, добившись их заражения. Дополнительным пунктом обвинения выступало затягивание разработки лекарства. По мнению следователей, это было сделано специально, чтобы зараженные москвичи не имели возможности вылечиться.
«Конспекты своих исследований он писал на листах тонкой курительной бумаги»
В этот раз дошло до приговора, Лев отправился под конвоем в исправлагерь на реке Печора. Здесь ученому удалось помочь в трудных родах жене начальника лагеря. Тот в благодарность назначил его главврачом в лагерном лазарете.
И даже тут великий ученый смог помочь людям. Почти не из чего ему удалось создать лекарство от пеллагры, развивающейся из-за авитаминоза. От этого заболевания массово гибли заключённые. Зильберт получил дрожжевой препарат буквально из ничего, применив в качестве сырья для лекарства ягель.
В тридцать девятом году Льва освободили, он опять продолжил научную деятельность в качестве заведующего отделом вирусологии в Центральном институте эпидемиологии и микробиологии, но поработать удалось недолго. В сороковом вновь последовал арест. Ученого пытались принудить заниматься военными разработками, но он неизменно отказывался от такого предложения.
В результате его решили отправить разрабатывать удешевленный методы производства спирта, вспомнили о том, что во время нахождения на Печоре Зильберт смог получить спирт, используя обычный ягель.
Но пытливый ум ученого занимала другое – он исследовал причины развития рака. В лагере Лев менял махорку на пойманных другими заключенными крыс и мышей, которых использовал в качестве лабораторных животных. Исследования позволили по-иному взглянуть на природу заболевания. Ученый выяснил вирусное происхождение раковых опухолей, но вирус служил только инициатором роста новообразования.
Конспекты своих исследований он писал на листах тонкой курительной бумаги. Записки получала бывшая жена, попадая на редкие свидания.
В 1944-м исследователя вновь выпустили на волю, тут большую лепту внес Бурденко, занимавший должность главного хирурга Красной Армии. Просьбу Сталину о необходимости освобождения от несправедливого обвинения Зильбера, кроме Бурденко, подписали такие видные люди, как Николай Бурденко, вице-президент АН СССР Леон Орбели, биохимик Владимир Энгельгардт, литератор Вениамин Каверин. Среди прочих в письме стояла подпись бывшей жены Зильберта Зинаиды Ермольевой (она тоже была видным ученым, прославившимся созданием советского пенициллина).
Сталин прислушался к мнению авторов письма, Льва Александровича освободили, сняв с него обвинения. Зильберту на момент получения свободы было почти 50 лет. Первым делом после освобождения он опубликовал в «Известиях» собственную теорию возникновения и развития рака.
В 1945-м Лев Зильбер смог найти в Германии и добился возвращения на родину своей семьи – жены с ее сестрой и двух детей. Его родные 3,5 года находились в гитлеровских трудовых лагерях. В этом же году случилось невероятное событие – Иосиф Сталин во время личного разговора принес извинения ученому и наградил его Сталинской премией.
Тогда же, в 1945-м Лев Александрович стал членом Академии медицинских наук, недавно появившейся в СССР. Ученый занял пост научного руководителя в Институте вирусологии АМН СССР. Кроме того, он занял пост начальника отдела вирусологии и иммунологии опухолей в Институте эпидемиологии.
Много еще важных открытий сделал талантливый ученый до своей кончины в 1966 году и нам бы неплохо помнить имена тех, кто не взирая ни на что, развивал отечественную науку.
Оба сына Льва Александровича: Лев Львович Киселев и Федор Львович Киселев продолжили дело отца, став известными учеными, избрав родом деятельности молекулярную биологию.