«Человек-эпоха», «Без пафоса и гордыни», «Мы тебя помним и любим» — листаю сотни комментариев под видео его интервью. Ни одного плохого. Воронежский простой парень из рабочего района, скромный, харизматичный, легко общающийся с журналистами без тени пафоса — старые видеоархивы хранят память о кумире десятков тысяч молодых парней и девчонок. Как говорил в одном из интервью сам Юрий: «Я не знаю нот и музыкальной грамоты, но это даже лучше, чем если бы я что-то закончил — я бы тогда такую простую, забойную, легко доходящую музыку для народа не сочинял бы. Если бы я был музыкально подкован, музыка была намного сложнее, я бы в джаз ударился». За свои 35 лет он успел научиться главному — говорить со слушателями на одном языке.
Рассказать про Юрия Клинских мы попросили биографа, автора книги «Хой! Опасный путь через туман» (18+) Романа Богословского, по крупицам собравшего историю жизни знаменитого музыканта.
Драки и ругань были ему не по духу
Юрий Николаевич Клинских родился 27 июля 1964 года в Воронеже в семье авиационного инженера Воронежского авиационного завода Николая Клинских и клепальщицы того же предприятия Марии Клинских, в девичестве Власовой. У мамы маленького Юры уже были дети — двое мальчиков от первого брака — девятилетний Леонид и десятилетний Анатолий. Жили супруги Клинских скромно, ничем особенным не выделяясь. Они и подумать не могли, что их младший сын выстрелит через четверть века на всю советскую, а затем и российскую музыкальную культуру.
В школьные годы Юра особых надежд не подавал — учиться не любил, к хорошим оценкам не стремился и, окончив девять классов среднестатистической школы № 30, учёбу нигде так и не продолжил. Вопреки расхожему мнению он никогда не был хулиганом. Наоборот, как говорила его мама Мария Кузьминична, Юрий иногда страдал из-за своего покладистого характера и врождённой интеллигентности — порой его били более ушлые ровесники, отнимали деньги, которые мама давала сыну на обед. Грубость, ругань, мальчишеские разборки — все это было ему не по духу. Кстати, в обычной жизни он даже не ругался матом — ни в юношестве, ни позже, когда «Сектор газа» уже становился популярным. Ненормативную лексику употреблял умело и, что называется, к месту.
В детстве дворовым забавам он предпочитал одиночество и чтение — проглатывал Гоголя, Пушкина, Зощенко, Лермонтова, Маяковского, но особую любовь питал к мистической литературе. Юриной настольной книгой стало «Забавное Евангелие» французского мистификатора Лео Таксиля, за которое автор-безбожник получил серьёзный нагоняй от католической церкви. Ужастики, триллеры и мистическая литература с её вечной борьбой светлых и тёмных сил на всю жизнь запали в его сердце. Его мама говорила: «Все ребята бегают на улице целый день, а Юра сидит, что-то записывает, переписывает песни в тетрадку — Высоцкого и иностранщину».
Начитанный интеллигент или колхозный панк?
В детстве Юра часто бывал в посёлке Ильича, где жили его бабушка и дедушка. Каждое лето отдыхая в деревне, он встречал там массу интереснейших персонажей: колхозников, доярок, мотоциклистов, механизаторов — всю ту перестроечную сельскую среду. Городской парень, читающий книги, интеллигентный, интересующийся рок-музыкой, наблюдал за их жизнью и, говоря по-простецки, «в прикол» начал писать про них песни. Сам он слушал Queen, Slade, AC/DC, Deep Purple, Kiss. Выход той самой одноимённой песни навсегда закрепил за ним статус колхозного панка. Все местные СМИ пестрили такими заголовками, хотя на самом деле между этим образом и настоящим Юрой была пропасть, а наблюдение на каникулах за среднестатистическим колхозом стало топливом для его иронического творчества.
История группы «Сектор газа» началась в 1987 году, когда Юрий, наслушавшись западных рок-групп и Егора Летова, вступает в воронежский рок-клуб, где создаёт собственную группу, чтобы поразвлекать друзей. До этого он успевает жениться, поработать в ГАИ, во вневедомственной охране, а позже — грузчиком на заводе. Однажды на разгрузку приезжает машина, а из кабины играют песни «Сектора газа». Тогда он понял, что это знак — надо идти дальше.
Я удивился, насколько Юра был подкован в музыкальном плане. У него была куча дисков сотен групп абсолютно разных музыкальных жанров. Человек, которого считали колхозным панком, имел очень продвинутый музыкальный вкус. Все свои песни он начинал делать как стёб и никогда не мечтал стать звездой. Например, песня про носки родилась, когда они ехали с Игорем Кущевым, гитаристом группы, и тот пожаловался, что пришёл к подруге и не переодел носки после работы. А Юру это развеселило, и он почти сходу выдал такое шуточное произведение. Для него самого было неожиданностью, что его песни так быстро стали уходить в народ. Уже позже он начал писать серьёзные песни, гражданскую и военную лирику, и во второй половине своей творческой жизни он практически отошёл от иронических песен.
«Сектор газа» клонированию не подлежит
Достаточно длительный срок считалось и до сих пор некоторые фанаты считают, что в панк-опере «Кощей бессмертный», которая в народе называется «Сказка», партию женского вокала исполняет Татьяна Фатеева, та самая легендарная солистка «Сектора газа», которая исполняла с Юрой песню «Вечером на лавочке». На самом же деле к 1994 году, когда эта панк-опера уже вышла, Татьяна в группе уже не пела. Юрой была найдена другая исполнительница через своих знакомых — воронежская певица Ирина Пухонина. Но поскольку она тогда скрывала, что поёт в группе, которая использует ненормативную лексику, то попросила заменить настоящую фамилию в буклете, в кассете и на диске похожей — Бухарина. Поэтому многие люди думали, что это поёт Фатеева под псевдонимом.
Поделюсь ещё одним малоизвестным фактом. Есть такой поэт в России Александр Елин, который написал тексты к классическим альбомам группы «Ария». В 1995 году концерты группы «Сектор газа» в Израиле организовывал он, и вот после одного из концертов, который состоялся в спортзале и на который никто не пришёл, потому что на рекламу не дали денег, оттуда выходит печальный Юра. Елин, чтобы его подбодрить, пытается с ним завести разговор и спрашивает, какая концепция у его музыки. Юра отвечает, что концепция есть — вот американские блюзовые музыканты, например, играют крутую музыку и при этом поют о своих насущных проблемах: о Техасе, закусочных, мотоциклах, машинах, проскальзывает у них и провинциальная кантри-тематика. «Вот, — говорит, — и у меня то же самое. Я хочу под крутую рок-н-ролльную музыку исполнять песни про насущные коренные темы российского народа, под забойный гитарный музон, чтоб под него можно было «скоту дать зерна, двор очистить от…» Так Хой видел свои песни.
Мало кто знает, что на рубеже девяностых годов звукорежиссёр группы «Сектор газа» Андрей Дельцов работал с «Ласковым маем» — ставил звук на концертах. И однажды, когда они ехали на автобусе в какой-то очередной город на гастроли, Дельцов послушал в плеере два первых, только что записанных альбома «Сектора газа» — «Ядрёна вошь» и «Зловещие мертвецы». Андрей Разин и Юрий Шатунов, которые находились в автобусе, попросили послушать альбом и, как признался потом Дельцов, буквально разорвали наушники, когда услышали эти песни. От «Носков» буквально ржал весь автобус. У Андрея Разина на тот момент уже был огромный опыт клонирования групп, тогда группы под названием «Ласковый май» одновременно выступали в нескольких городах нашей огромной страны. По легенде, своему другу, первому администратору группы «Сектор газа», который пробыл у них недолго, он предложил сделать то же самое — клонировать «Сектор газа» и запустить по нескольким городам разные составы. Об этом свидетельствует известный случай, когда Фидель, уже не будучи директором «Сектора», выставил на концерт в Парке Горького каких-то самозванцев в девяносто первом году. Юра пришёл на этот концерт, залез на сцену и «по-русски» объяснил и Фиделю, и солисту, поющему под фонограмму, что «Сектор газа» клонированию не подлежит.
Ирина Клинских, дочь Юрия Клинских:
«Для меня он был просто папой»
Фото: из личного архива героини публикации
Папа был честным, очень порядочным, чистым человеком, матерные песни никак не отражали то, чем он был наполнен. Он всегда помогал людям, даже тем, которых не знал, был очень душевным, понимающим, харизматичным. Но для меня он прежде всего был любящим папой, а не звездой и кумиром десятков тысяч людей. Так как дома его практически никогда не было, нашим с сестрой воспитанием занималась мама, хотя мы и включали «бунтарей» время от времени. За какие-то моменты он, конечно, мог и поругать. Но справедливо, ни в чем нас не ограничивая. Популярность папы никак не отразилась на моем отношении со сверстниками, я жила жизнью обычной девчонки, дружила с одноклассниками. Конечно, ребята ко мне чаще, чем к другим, забегали «попить водички», чтобы лишний раз увидеть папу — для них и их родителей он был знаменитостью. Для многих Юрий Клинских — совсем не тот, кем он являлся на самом деле, но у меня нет задачи развенчивать этот миф, да это и бесполезно. Эмпатичный человек делает выводы на уровне чувств и эмоций, и большинству слушателей все-таки удалось почувствовать папу настоящего на уровне души.
«Запах смерти витал в атмосфере»
Из каждой страны папа привозил нам подарки. Он был очень домашним, семейным человеком. Незадолго до смерти он вернулся с гастролей из Германии, где прошёл терапию от зависимостей. Но, к сожалению, его это не спасло. Когда папы не стало, мне было 13 лет. Июль, невыносимая жара 40 градусов. В тот день мы находились в гостях у бабушки в Усмани, к нам поздно ночью приехали два человека, которые никогда бы не пересеклись в обычной жизни. Тогда я сразу поняла, что случилось что-то страшное, запах смерти буквально витал в атмосфере, это чувствовалось однозначно. Мы услышали короткое: «Юры с нами больше нет, он умер». Мы не были готовы такое услышать. А дальше все как в тумане, в беспамятстве… Папу мы очень сильно любили и любим до сих пор, хотя с момента его смерти прошло 24 года. Боль уже не такая острая, мы научились с ней жить.
Несмотря на то что многие считали, что надгробия на могиле отца разрушались из-за влияния тёмных сил, реальность оказалась намного проще — они рушатся под весом людей, которые в состоянии алкогольного опьянения танцуют на могиле, обнимают памятник, фотографируются с ним, поют песни под гитару. Подобного рода мероприятия проводить нельзя. Это опасно в первую очередь для людей — есть законы вселенной, которые работают и могут вернуться бумерангом тому, кто такое совершает. Если бы к вашим родственникам на могилу приходили посторонние люди и так разрушительно себя там вели, что бы вы почувствовали?
«Хочу, чтобы его песни продолжали жить»
Спустя 24 года после смерти отца боль от потери не утихла
Я не пишу текстов, как папа, он был уникальным человеком. Не ставлю себя на пьедестал вместо него и чётко осознаю, что вся популярность и народная любовь — заслуга отца. Однажды я смотрела интервью папы, где ему задали вопрос: «Если бы вас постигла судьба Цоя, что стало бы с вашим творчеством?» И увидела его душевные терзания: «Мои песни разнесут». И тогда я подумала, кто, если не семья, сможет их сохранить? У меня нет никакой выгоды, только желание, чтобы его творчество набирало обороты, ведь песни «Сектора газа» заслуживают огромных площадок. Как его дочь, я хочу, чтобы его песни жили и продолжали жить.
Отрывок из книги «Хой! Опасный путь через туман»
«…В тот самый день, 4 июля, я проснулась сама не своя, какая-то тяжесть давила. Я со всеми почему-то поругалась. Настроение было депрессивное, да ещё сестра сильно психовала, плакала. И у меня появилось желание сейчас же уехать из Усмани в Воронеж на электричке — поехать к папе как можно скорее. Мы все ждали папу — он обещал приехать на днях, как закончит работу. Мы обычно вечерами собирались с друзьями на пятачке у бабушкиного дома — девчонки, ребята на мотоциклах.
Тусовались, в общем. Так и в тот вечер было. Смотрю — машина какая-то едет, фарами нас слепит. У меня в груди радость — «Папа!». Но смотрю, машина не его… Подъехала, остановилась у дома. Оттуда выходят Андрей Дельцов и жена папиного брата. И тут Андрей мне говорит, что папы больше нет. Я теряю сознание. Мозг отключается, я просто падаю. Даже не помню, успел ли меня кто-нибудь поймать или нет. Всё. Времени нет, ничего нет, все остановилось. Потом очнулась, встала. Спрашиваю: «Что?!» Дельцов снова говорит: «Юры, твоего папы, больше нет с нами». И я второй раз отключаюсь. Мы наспех собрались, нас посадили в машину… Подъехали к подъезду дома. Уже была глубокая ночь.
Надо идти домой — а у меня истерика. Как?! Как туда идти?! Я не могла… Там же нет папы, там пусто-та, там ничего нет. Это настолько страшное состояние, просто не передать. Словно сердце проткнули. Даже если б и правда пронзили — боль была бы гораздо меньшей. Но что делать, входить-то надо. Поднимаемся, открываем дверь… И снова накат ужаса на меня. Пустота и тоска дома… Провал какой-то. Все. Его нигде нет. Он не уехал в Москву, он не на гастролях, он не ушёл в магазин. Его просто больше нигде нет. Навсегда нет. Я зашла в его комнату. Там все было, как прежде, все на своих местах. Пошли с мамой в их спальню. Постель была примята с одного края — видимо, он прилёг отдохнуть. Похоже, третьего числа, потому что четвёртого уже бы не успел. Рядом лежал пакет, в котором мы хранили фотоальбомы. Все они были на полу… И отдельно фото сестры Лили лежало рядом с подушкой на постели. И тут мы с мамой просто заревели в крик. Мы поняли, что ему было настолько плохо, что никакие слова этого не передадут. Он знал, что совсем скоро умрёт и что больше нас не увидит. И фотографии, что он смотрел, — это было прощание…
КСТАТИ
Слово «Хой!» — панковское приветствие, которое Юрий Клинских иногда выкрикивал, исполняя свои песни. Оно и стало его псевдонимом.
Издательство «Молодая гвардия» выпускает серию «ЖЗЛ — Жизнь замечательных людей», которая является преемницей одноимённой серии биографий, запущенной издательством Ф. Павленкова в 1890 году. Всего за это время было выпущено 1 860 биографий.