В 1867 году Российская империя продала своему заокеанскому партнёру США свои владения на американском континенте за 7,2 миллиона долларов. В Конгрессе на этот счёт шли яростные дебаты, звучала точка зрения, что покупка навсегда останется убыточной и проделает колоссальную брешь в бюджете Соединённых Штатов.
Это оказалось не так — всего за полвека владения Аляской Америке удалось в виде налогов и напрямую получить с этих земель в сотни раз больше. Как чиновники царского правительства допустили такое? Почему царь отказался от Аляски?
Информации на этот счёт довольно мало: в XIXстолетии международные договоры в России ещё не были предметом общественного обсуждения, поэтому многие люди до сих пор убеждены в том, что Америка вроде как украла у нас Аляску.
Не менее популярно мнение, что не украла, но и не купила, а взяла на время, собираясь вернуть. И не вернула. Спешим «расстроить»: сделка была честной, хотя об отсутствии давления со стороны третьих лиц утверждать не приходится.
Давайте разбираться.
Аляска перед продажей
В позапрошлом столетии российская Аляска была одним из международных торговых центров, а столичный город Новоархангельск, нынче Ситка, служил центром притяжения; тут торговали не только китайскими и колониальными товарами, но даже льдом, необходимым южным штатам Америки и канадским владениям Великобритании для хранения продуктов.
Русское купечество активно вывозило кость моржа, меха калана, белки и многие другие товары. Заправляла всем РАК — Российско-американская компания: в её собственности находилось всё движимое и недвижимое имущество, как и недра земли.
Администрация даже могла вести дипломатические переговоры и заключать соглашения с другими государствами, обладала гербом и флагом, своей денежной единицей — кожаными марками.
Были и другие привилегии от царя, тем более что Романовы были не только патронами, но и акционерами. Была верфь и несколько заводов, осуществлялась промышленная добыча качественного угля. Словом, Аляска представлялась куда более привлекательной, чем многие колонии Англии и Франции.
Слава Кортеса и Писарро
Правил всем этим русским миром в Америке талантливый представитель купеческого сословия Александр Баранов. Там, где другие занимались ограблением подотчётных владений, он строил фабрики и судоверфи, школы и больницы для бедных, обучал коренное американское население работать с такими культурами, как репа и картофель, что служило подспорьем суровыми зимами (с того дня, как здесь был собран первый урожай репы, в русской Америке больше не было голода, даже среди туземцев). Кроме того, расширялась сетка фортов и крепостей, а индейцы добывали и продавали агентам кампании всё больше меха.
Сам себя Баранов часто называл русским Писарро. Его интерес к Новому Свету не ограничивался только лишь материальными вопросами: подобно герою мюзикла «Юнона и Авось», он нашёл тут и своё сердце, взяв в жёны дочь вождя одного из племён местных алеутов. Впрочем, дело Баранов также не забывал — при его управлении компания давала колоссальные доходы: нередко рентабельность превышала 1000%.
К сожалению, ничто не вечно под луной. Когда в глубокой старости Баранов решил отойти от дел и выйти на пенсию, при протекции Николая I на его место уселся капитан-лейтенант Гагермейстер, потомственный военный. Следом за ним пришли другие военные — прям как в классической фразе, ставшей афоризмом: красивые, здоровенные…
И всё испортили.
Первой ласточкой стало внесение изменений в устав организации; отныне руководить ей могли лишь флотские офицеры. Флот видел в компании выгодное и высокорентабельное дело, однако именно такое сугубо практическое и циничное видение привело компанию к гибели.
Новые владельцы и ключевые акционеры компании, очевидно, понимали, что их талантов не хватит, чтобы сделать предприятие более успешным. Поэтому они решили ограничиться личной выгодой, назначив себе баснословные оклады. Начальник компании теперь получал немыслимую зарплату, а простые офицеры — сопоставимые с департаментскими 1500-2000 рублей.
При этом закупочные цены на меха у алеутского населения понизили на 50-70%. Деваться алеутам было некуда, до ближайших факторий англичан или американцев было слишком далеко. Чтобы не очень терять в деньгах, они были вынуждены варварски истреблять калана и других пушных зверей, что формально поддерживало экономическую рентабельность.
Однако, когда зверьки в прямом смысле закончились, алеуты стали бунтовать, а администрация компании вместо переговоров занималась тем, что использовала свои вооружённые силы и флот для акций подавления, террора и устрашения: сжигались деревни, а их население истреблялось. Всё это не добавляло популярности идеям компании, очевидно.
На этом фоне офицеры пытались найти другие возможности для извлечения прибыли. Однако чайная и ледяная торговля не увенчались успехом, во многом благодаря низкому качеству администрирования. При этом сокращать фонды оплаты труда достопочтенные господа офицеры даже и не думали.
Поняв, что дело ведёт к разорению, начальник обратился к царю, и тот выделил государственную дотацию в размере нескольких сот тысяч рублей.
Спустить флаг!
На Родине меж тем события развивались самым удручающим образом. В Крымскую войну между Турцией и Россией вмешались Англия и Франция, а затем ещё Сардиния. Было достаточно очевидно, что снабжать колонии в условиях растянутых коммуникаций невозможно, так как английские и французские корабли уверенно контролировали дальние линии и могли не только начать блокаду, но и захватить Аляску.
Тогда русские дипломаты вступили в переговоры с правительством США, на тот момент дружественным России. Что интересно, идея провести переговоры относительно судьбы полуострова пришла в голову не только русским, но и американцам! После нескольких раундов переписки российский посланник в Вашингтоне Эдвард Стекль провёл переговоры с руководителем американского внешнеполитического ведомства.
Переговоры проходили на нервном фоне. Общественное мнение и в России, представленное в основном журналистами, и в США — тут публика была более разномастной — негодовало.
Одним не нравилось, что земли, которые добывали потом и кровью, продадут американцам, другие не хотели брать на себя бремя по освоению и содержанию ледяной пустыни, которой «никогда не суждено будет окупиться». Даже в Конгрессе и палате представителей отношение было скорее негативным. Президенту пришлось хитро и ловко маневрировать, чтобы склонить сомневающихся на эту покупку.
Наконец, дело было кончено — и 30 марта 1867 года в североамериканской столице состоялось подписание и обмен ратификационными грамотами; российские владения в Америке были проданы за 7,2 миллиона долларов. На тот момент это были весьма скромные деньги, но русским выбирать не приходилось: двинув отряды через Канаду, англичане могли захватить колонию почти бескровно и довольно быстро. А так удалось хоть сколько-то выручить.
Официально акт перехода собственности состоялся в Новоархангельске, с парадом и торжественной церемонией спуска флага.
Последняя, по слухам, не задалась — фал флагштока сначала застрял, а потом матрос, ловко взобравшийся на верхотуру, чтобы снять флаг, скинул его на штыки почётного караула. Впрочем, это только красивая легенда.
Некоторые русские решили остаться, рассудив, что американцы как хозяева будут не хуже, чем офицеры РАК, другие предпочли эвакуацию и отказались от американских паспортов. Но и тот офицеры проявили себя не с лучшей стороны, напрочь забыв о нескольких сотнях соотечественников.
Лишь спустя год наместник царя на Дальнем Востоке решил отправить несколько пакетботов, чтобы вывезти их в империю.