В армиях многих стран существует традиция воздавать должное солдатам и офицерам противника, проявившим в бою исключительную доблесть и готовность к самопожертвованию, бойцам, до последнего защищавшим свои рубежи и не сложившим оружие в безвыходной ситуации.
Для военнослужащих помимо демонстрации профессионального уважения к мужеству и стойкости это имеет и огромное воспитательное значение: берите пример с врага, который своим героизмом заслужил право на похороны с воинскими почестями на месте своего последнего боя.
Вермахт не был исключением. По крайней мере на начальных этапах войны, при всех стараниях геббельсовской пропаганды гитлеровцы были такие случаи. Далеко не все подобные факты стали известны, но и документально подтвержденных достаточно много, рассказать обо всех в одной статье просто нереально. В этой статье я привел пять наиболее характерных и ярких примеров.
№5 Пулеметчик
Случилось это летом 1941 года в Брестской области. Роте красноармейцев была поставлена задача занять оборону недалеко от города Пружаны и задержать немцев как можно дольше. Бойцы окопались на опушке леса. Довольно необычную огневую позицию выбрали для пулеметчика. Он разместился в дупле огромного старого дуба.
Встретив сопротивление, немцы вызвали на помощь авиацию. Ударом с воздуха и огнем пехоты вся рота была довольно быстро уничтожена. Но пройти дальше не получилось, солдат вермахта прижал к земле единственный уцелевший пулемет. Крепкая древесина служила довольно надежной защитой от пуль и осколков.
Бой продолжался более трех часов. Немцы потеряли около сотни солдат и трех офицеров. Уничтожить импровизированный ДЗОТ удалось, только выкатив пушку на прямую наводку, перед снарядами дуб не устоял. Узнав, что все это время их атаки отражал всего один человек, немцы были поражены. Отдавая должное его мужеству, бойца похоронили возле дуба с воинским салютом.
Эта история могла остаться неизвестной, но свидетелем оказался лесник, который часто рассказывал об этом односельчанам. В семидесятые годы поисковики по его подсказке нашли могилу бойца. К счастью, сохранился солдатский медальон, из которого стало известно имя героя: Григорий Кожевников, 19-ти летний казак из Ставропольского края.
№4 Пограничник в плен сдаваться не пошёл…
Эту историю рассказал бывший офицер ваффен СС Станкус Антанас. Его полк проводил зачистку захваченной Брестской крепости. Когда сопротивление разрозненных групп красноармейцев было окончательно подавлено, а казематы обследованы, полк выстроили на плацу. Генерал поздравил солдат с взятием крепости и началась церемония награждения.
В этот момент из развалин на плац вышел советский офицер. Его форма превратилась в лохмотья, сам он был ранен, но шел с гордо поднятой головой. Как вспоминает Антанас, генерал отдал честь защитнику крепости, его примеру последовали офицеры полка. Но, как оказалось, красный офицер сдаваться не собирался. Он достал пистолет и выстрелил себе в висок.
«Когда проверили документы — партийный и военный билеты, — узнали, что он уроженец ЧИАССР, старший лейтенант пограничных войск. Фамилию его я запомнил – Барханоев (прим. Умат Гирей). Нам приказали похоронить его с подобающими воинскими почестями. Он был погребен под оружейный салют. Не знаю, кто он по вероисповеданию, но мы поставили на его могиле столбик», написал в воспоминаниях Станкус Антанас.
№3 Наводчик против колонны Гудериана
17-го июля сорок первого года командир артиллерийской батареи отступающего 55-го стрелкового полка решил оставить одно орудие с расчетом из двух человек и боекомплектом 60 снарядов в засаде у моста через реку Добрость (476 км Варшавского шоссе). Задача задержать танковую колонну группы Гудериана. Он сам остался с орудием, а вторым добровольцем стал наводчик Николай Сиротинин.
Позицию выбрали очень удачно. Прежде, чем немцы обнаружили орудие, удалось подбить головной танк на мосту и замыкающий колону. Ответным огнем ранили командира батареи. Поскольку задача была выполнена (на мосту образовалась пробка) он дал команду на отход. Однако Сиротинин отказался отходить, пока не будет расстрелян весь боекомплект.
Оставшись в одиночестве, он принялся методически расстреливать попавшую в ловушку колону. За два часа боя подбил одиннадцать танков и шесть бронетранспортеров. Когда его окружили пехотинцы, до последнего отстреливался из карабина. Запись об этом бое сохранилась в дневнике его участника, обер-лейтенанта Фридриха Хёнфельда:
«17 июля 1941 года. Сокольничи, близ Кричева. Вечером хоронили неизвестного русского солдата. Он один стоял у пушки, долго расстреливал колонну танков и пехоту, так и погиб. Все удивлялись его храбрости… Оберст перед могилой говорил, что если бы все солдаты фюрера дрались, как этот русский, то завоевали бы весь мир. Три раза стреляли залпами из винтовок».
№2 Последний бой КВ-1
Бой одиночного танка КВ-1, который на второй день войны почти двое суток сдерживал продвижение шестой танковой дивизии в окрестностях города Расейняйя стал широко известен благодаря многочисленным публикациям. Танк перерезал единственную дорогу по которой могла двигаться немецкая техника. Танкисты не покинули машину и продолжили бой даже когда у танка закончилось горючее. Уничтожить его смогли, только подтянув 88-миллиметровые зенитные орудия, причем одно из них он успел разбить.
К сожалению, имена героев остались неизвестны. По данным историка Коломийца при перезахоронении останков обнаружили только две ложки на одной из которых была выцарапана фамилия «Смирнов», а на другой инициалы «Ш. Н. А» и портсигар с комсомольским билетом Павла Егоровича Ершова внутри. Но есть свидетельство генерала Эрхарда Рауса (именно его танки они держали) о том, как их похоронили немцы:
«Внутри танка лежали тела отважного экипажа, которые до этого получили лишь ранения. Глубоко потрясенные этим героизмом, мы похоронили их со всеми воинскими почестями. Они сражались до последнего дыхания, но это была лишь одна маленькая драма великой войны».
№1 Как хоронили генерала Ефремова
Весной сорок второго года 33-я армия генерала Ефремова попала в окружение под Вязьмой. За командующим Ставка выслала самолет, но он отказался бросать своих солдат и загрузил в прибывший транспортник раненых солдат и знамена армии.
Из окружения пробивались разрозненными группами. Группа в которой был Ефремов попала в засаду. В завязавшемся бою командующий получил тяжелое ранение и идти дальше уже не мог. Попадать в плен живым он не хотел и застрелился. Немцы похоронили его с воинскими почестями. По воспоминаниям ветерана 33-й армии Юрия Рябова на похоронах присутствовал немецкий генерал, который обратился к немецким солдатам с призывом сражаться за Германию как этот русский генерал.
По некоторым данным этим генералом был начальник штаба 6-й армии Артур Шмидт, который описал этот случай в своих мемуарах:
«Русские несли тело своего генерала на самодельных носилках несколько километров. Документов при нём не было. Я приказал похоронить его на площади. Могилу рыли русские военнопленные и местные жители. Я сказал, что доблестная армия фюрера с уважением относится к такому мужеству. По моему приказу на могилу установили табличку с русским и немецким текстом».
Как вы видите, почти все описанные случаи приходятся на начальные этапы войны. В дальнейшем немцы уже не так рьяно соблюдали традиции. Чем дальше они продвигались вглубь страны, тем ожесточённее становилось сопротивление, и случаев беспримерного героизма становилось все больше. Антисоветские историки часто пытаются уличить во лжи эпизоды советской истории. Но как можно уличить во лжи врагов?